Аудиокнига с восемью часами сопения, звуком перелистывания страниц и громким "так нужно было вслух?" в конце.
-Бэрримор, что это за дикий вой на болотах?
-Это родственники и дети российских чиновников, которые не хотят возвращаться домой.
- Мужчина, помогите мне вещи перевезти!
- Куда?
- К вам!
- Шалом! - сказал Серый Волк.
- Уф-ф-ф... Кажется, пронесло, - выдохнули три поросёнка.
- Дайте самую красивую розу.
- Девушке?
- У тещи день рождения.
- А что так скромно?
- Действительно. Дайте две.
- Ну кто вам сказал, что у вас совсем нет фигуры, и вы совершенно плоская? Смотрите, какие у вас выпуклые глаза!
- Ну, я как-то подбил сорок бомжей на гладиаторские бои за ящик водки.
- Ни слова больше! – (звонит по телефону) – Зая, я нашёл нам тамаду!
Женская логика:
Если ему всё равно, какого цвета будет коврик перед душевой кабиной, то на меня ему вообще насрать!
Вы никогда не заработаете денег, если всё ещё думаете, что их зарабатывают.
Жена учителя математики выгнала его из пункта А в пункт Б.
Вчера смотрел фильмы для взрослых в 3D. Все двадцать минут просидел с закрытым ртом.
На Натаху с утра напали умные мысли.
"Не на ту напали!!!" - подумала Натаха и стала думать, как обычно, о фигне.
Двое охотников пошли на кабана. На следующий день один из них возвращается, еле передвигаясь с тушей кабана на горбу. Видя, что его приятеля рядом нет, жители деревни его спрашивают:
- Коль, а где Петрович?
- Да ему плохо стало, он упал, в двух километрах отсюда валяется.
- Как, ты бросил Петровича и потащил кабана?!
- Ну, Петровича-то никто не сопрет!
Классная руководительница знакомит класс с новеньким:
— Дети, у нас новенький — Шакиро Сузуки из Японии, знакомьтесь. А сейчас начинаем урок и посмотрим, как хорошо вы знаете американскую историю. Кто сказал «Свобода или смерть»?
В классе мертвая тишина.
Сузуки вскидывает руку:
— Патрик Генри, 1775 год, Филадельфия.
— Очень хорошо. А чьи слова: «Государство — это народ, и как таковое никогда не должно умереть»?
Опять рука Сузуки:
— Абрахам Линкольн, 1863 год, Вашингтон.
Учительница строго смотрит на класс:
— Стыдно, дети! Сузуки — японец, а знает американскую историю лучше всех!
В этот момент тихий голос с задней парты:
— Достали сраные япошки!
Учительница резко оборачивается:
— Кто сказал???!!
Сузуки вскакивает и оттарабанивает:
— Генерал МакАртур, остров Гвадалканал, 1942 год.
При полном онемении класса, возглас с камчатки:
— Да соси ты!
Учительница идет пятнами:
— Ктоооо???!!!
Сузуки мгновенно вскакивает:
— Билл Клинтон Монике Левински в Овальном кабинете, Вашингтон, 1997 год.
Возмущенный вопль:
— Сузуки — говно!!!
И ни секунды задержки:
— Валентино Росси на мотогонках ГранПри–Бразилия в Рио де Жанейро, 2002 год!
Класс в истерике, училка в обмороке, распахивается дверь и появляется разъяренный директор школы:
— Твою мать! Что здесь за бардак???!!!
Не успевший сесть Сузуки:
— Президент Ельцин, заседание парламента России, 1993 год!
Зима. Россия. 30-е годы. Голод. Мороз -30. По двору бежит бедно одетый мальчик с охапкой хвороста, за ним несется дворник в шапке и телогрейке.
Мальчик бежит и думает: «Нет, ну так решительно нельзя. Я из хорошей семьи, я хочу учиться, саморазвиваться. Хочу, в конце концов, быть, как мой любимый писатель Эрнест Хэмингуэй — мужественным, сильным… На пляжах Кубы ловить рыбу. А не от дворников в этом городе убегать».
Куба. Жара. Эрнест Хэмингуэй, действительно, мужественный и сильный, сидит на пляже и пьет из горла ром, окруженный жаркими кубинками. Хэмингуэй думает: «Нет, это — не жизнь. Никакого героизма тут нет. Народу ничего не нужно, 24 часа в сутки жара, мозги плавятся, женщины толстые. Вот, быть бы сейчас в прохладном Париже с моим другом Андре Моруа — мы бы с ним выпили хорошего французского вина, зажгли бы камин и проговорили бы до ночи о вечном».
Париж. Прохладно, неделю льет дождь. Андре Моруа сидит в своей мансарде, выпивает третью бутылку коньяка, в постели дремлют две парижанки. Моруа чертыхается и говорит: «Нет, это не жизнь. Это декаданс какой-то. Симуляция. Вот, был бы я сейчас в холодном Воронеже, нашел бы своего друга, великого писателя Андрея Платонова, мы бы с ним сразу бы по сто грамм настоящей русской водки, и сразу бы были ближе к вечности… Вот это — жизнь.»
Воронеж. Зима. Мороз. Голод. Андрей Платонов, в шапке и телогрейке, несется по воронежскому двору за мальчиком и думает: «Б**! Догоню, убью нах!!!!».
